Грех прощения

Откуда берутся комплексы? Комплексы формируются в детстве, когда мы очень уязвимы и безоговорочно верим тому, что говорят взрослые. До трех лет все негативные мнения о нас беспрепятственно проникают в подсознание, ведь дети не способны фильтровать информацию. А до пяти лет — закрепляются. Комплексы закладываются в моменты невыносимой эмоциональной боли во взаимоотношениях со значимыми для нас людьми: отцом, матерью, бабушкой, дядями и тетями, любимым человеком, друзьями. Какая-то фраза, человек, место, запах — все что угодно может напомнить о старой эмоциональной травме и активировать комплекс. А еще — техники манипуляции.

Только осознанность заставляет терпеть. Ты бездействуешь, но ненавидишь за это свой разум. Если бы не осознанность, Анна сдалась бы уже давно. Внутренне она сдавалась каждый день, ежеминутно, ежесекундно. Только осознанность удерживала от действий. Раньше Анна просыпалась с мыслью о свете, теперь — с мыслью о том, что смогла побороть себя еще один день. Жизнь превратилась в борьбу, в битву с самой собой. И какая бы из сторон ни побеждала, все равно раздавался хруст. Она слышала его каждое мгновение, даже во сне, — ничто не могло заставить этот хруст стихнуть.
«Я не могу быть с ним, но и без него я тоже не могу», — беззвучно прошептала она. После встречи с Виталиком эти слова стали ее молитвой. Она произносила их вслух или про себя, и только они помогали бездействовать.

Адреналиновая ломка. Ломка заставляет искать повод, разум кричит: «Не смей!» Ты будто растянут на дыбе между логикой и животной тягой. Твои ребра хрустят, но не ломаются. Сердце кровоточит, но по-прежнему бьется. Суставы горят, но ты продолжаешь ходить. Ты дышишь, но в этом дыхании нет жизни. Ты готов стать немыслящим животным, лишь бы получить дозу. И жаждешь хотя бы минутного облегчения.

Неопрен стал трендом этой осени, но все носили из него юбки. Анна же решила пошить куртку прямого кроя. Бежевая снаружи и черная внутри, двубортная, со стоячим английским воротником, она производила неизгладимое впечатление.

По лицу Анны скользнула мимолетная улыбка: Гала по каким-то известным только ей критериям легко определяла, кого много, а кого мало. Стаса, она считала, слишком много. Матвея — нормально. Игоря, как оказалось, тоже много. Скорее всего, критерий Галы — частота встреч с подругой.

Он опять словно потушил бычок о ее душу. Неужели не осознает, что делает?

— Бруно Беттельгейм, психиатр, был узником Бухенвальда и в своей книге «Просвещенное сердце»

Газлайтинг, — заключил психолог.
Подруги ждали продолжения.
— Вид психологического насилия, цель которого — вызвать у жертвы сомнение в восприятии реальности, выставить ее сумасшедшей, заставить почувствовать себя идиоткой. Агрессор своим поведением убеждает, что жертва видит все неправильно из-за негативного жизненного опыта, ревности. Он же, наоборот, не истерит, не выясняет отношения, не доказывает, не оправдывается. Разворачивается и уходит без объяснений. Жертва остается наедине с собой и начинает искать причины его поведения. Самогазлайтинг — это вгон в чувство вины. Постепенно жертва начинает думать, что ей и вправду кажется. Сама звонит и извиняется.

— Я живу здесь и сейчас, — продолжила Анна. — И если тебе хорошо с кем-то в настоящем, то когда-нибудь может прийти старость. «Завтра» не наступит никогда. Завтра ты проснешься, и это опять будет сейчас.

светло-голубые рваные джинсы-бойфренды. Джинсы, аналогов которым она не видела ни у кого. Каждый раз, когда она их надевала, девушки подходили с вопросом «Что за марка?».