Диагностика кармы (вторая серия). Опыт выживания. Часть 4

Просите, приучайте, обучайте. Почему бы не ска­зать мужу: «Купи мне сегодня, пожалуйста, цветы — и я буду счастлива»? Почему бы не похвалить его за ми­нимальную заботу, за то, что он умный, старательный, работает не покладая рук? Я ведь постоянно советую: хвалите мужа за все, что хотите увидеть в нем, — и тог­да эти качества у него появятся

Умение в любой неприятности видеть Божественную волю помогает нам активнее заботиться о спасении своей души.

Я научусь любить людей, которые несовершенны, сумею воспитывать их, а не мстить им. Я не утрачу любви в любой жизненной ситуации.

Обида и раздражение — это и есть зависимость от четко нарисованной картины мира, от того, что хочешь услышать или увидеть.

Если мы Божественны по сути, — значит, мы дети Божьи. Значит, все наши желания исходят из любви. Все, что мы делаем, по сути является Божественным. Наши инстинкты, наши желания — все это ступени по­знания Бога. А ступенька не может быть целью, — она является лишь средством для восхождения к высшим уровням бытия. Поэтому истинной целью каждого человека может быть только любовь к Богу, единение с Творцом и возврат к Нему.

Поймите простую вещь, — начал объяснять я женщине, — все должно сводиться к любви. Покая­ние — это, во-первых, признание неправильности сво­его поведения, мыслей и чувств. Во-вторых, это жела­ние изменить свое мировоззрение, свои мысли и пове­дение. В-третьих, это восстановление единства с Бо­гом. Смысл покаяния — восстановление любви в душе. Все, в конечном счете, должно сводиться к любви Бо­жественной. То есть каяться нужно не в том, что у вас гордыня и чувство превосходства, а в том, что, осуж­дая и превозносясь, вы отказывались от любви к лю­дям, разрывали внутреннее единство с ними и с Богом.

Вы должны измениться так, чтобы в подобных и даже в худших ситуациях не убегать от очищения души. Бог дает нам физическую, духовную и душев­ную боль, для того чтобы мы перестали цепляться за человеческое «я», чтобы мы устремлялись к вечности, когда разрушается мир вокруг нас. Особенно тяжело сохранить любовь при внутреннем разрушении. Мы стремимся к смерти как к избавлению от боли. Это происходит, когда мы боль считаем абсолютным несча­стьем. Если понимать, что боль имеет созидательный смысл, если осознавать, что через боль мы приходим к любви, тогда и восприятие будет другим. Без жерт­вы не бывает веры в Бога. А жертва — это всегда боль потери. То, что мы называем неудачами, несчастьями, болезнями, потерями, — все это этапы познания любви. Если наша цель — наслаждение, боль тогда становит­ся непереносимой. Если наша цель — любовь, тогда ра­дость и боль, как две руки, подталкивают нас к Богу.

Христос появился на нашей Земле именно для того, чтобы показать людям, что ради любви можно отказать­ся от жизни, от силы, от власти, от всего того, что явля­ется привычным человеческим счастьем. Скупые стро­ки Библии повествуют о том, что Иисус мог совершать чудеса исцеления. Он мог пройти сквозь толпу незаме­ченным, мог управлять сознанием окружающих людей. Если словом можно исцелить и воскресить, то ведь сло­вом можно и убить. Стоило Христу пошевелить паль­цем — и все вокруг могли бы умереть. Но собственная значимость и собственная жизнь были для него ничтож­ными по сравнению с любовью к Богу. И ощущение своей богоизбранности — также.

Сознание связано с телом. Для развития созна­ния необходимы способности, власть, деньги, благо­получие. Поклонение сознанию неизбежно превращает человека в язычника. Если я воспринимаю себя как тело, то я готов убить любого за малейшую царапину или синяк. Если я воспринимаю себя как сознание, то за любую неудачу или унижение я готов буду растер­зать любого. Если я воспринимаю себя как душу, тог­да оскорбления и предательства от любимого человека я не перенесу и буду убивать любовь в своей душе не­навистью, осуждением и презрением.

Если же я есть любовь, тогда любое ущемление тела, духа и души еще больше будет подталкивать меня к любви. Оно будет показателем недостаточного един­ства с Богом. Если любовь для меня на первом ме­сте, только тогда мне позволено иметь любые богатства души, духа и тела.

Первая заповедь — заповедь единства — подразуме­вает, что любовь к Богу должна быть главной целью и смыслом жизни человека. Что происходит с человеком, который утрачивает личное устремление к Богу? Он начинает поклоняться своим высшим чувствам. Поня­тия красоты, идеалов, справедливости, нравственности становятся для него главными ориентирами. Возникает чувство превосходства над другими: я умнее, я благо­роднее, я нравственнее, я совершенно прав. Сами эти мысли уже несут в себе ростки будущих болезней. Да, снаружи мы имеем право на конкуренцию, превосход­ство, лидерство. Но внутри, на Божественном уровне, мы все едины. Соединить две эти противоположности может лишь единобожник, то есть тот, кто во всем ви­дит Божественную волю.