Смейся, паяц!

Эмиграция – суровая школа, даже если она позолочена названием репатриация: она проверяет каждого на истинность, на «кто есть кто». Если была червоточинка, то она развивается и доминирует, если человек был личностью, то он закаляется и крепнет.

Он счастлив, он ведёт себя, как влюблённый или как дурак, но он совсем не дурак, а счастлив, как дурак.

Я уехал из большой страны Советов, а попал в страну Больших Советов: здесь каждый всё знает лучше других, у каждого есть своё, самое правильное решение, как и куда вести страну… Ты ведь знаешь, евреи всегда были экстремальны: если бунт, то, как минимум, революция; если война – то шестидневная, если личность – то гениальная, если подонок – то величайший!..

Так мог сказать только большой, мощный человек, который понимал биологическую силу молодости и не боялся признать, что кто-то знает больше его.

А потом понял: именно это и спасло их, помогло сберечь чувство юмора, порядочность и доброту – среди тупости, ханжества и жестокости. И тогда я вывел для себя формулу: «Талант – это сохранённое детство».

Это было не чудо, это был результат необъятной преданности своему делу и беспощадной самоотдачи.

Да, мы были полными противоположностями, и, наверное, в этом состоял секрет нашего успеха: мы дополняли друг друга и очень много дали каждый каждому. Я научился у него требовательности к себе и к тщательной перепроверке уже сделанного. Он взял у меня напрочь отсутствовавшие у него качества: решительность и авантюризм.

«Хапок» – это была спасительная возможность поживиться чужим и списать за счёт беспорядков и хаоса.

С тех пор я понял необходимость применять силу, когда встречаешь тех, кто иного языка общения не понимает.