Терапия, которая работает с телом

Я обычно использую для этой цели такое упражнение: прошу человека нагнуться вперед и слегка коснуться земли кончиками пальцев. Стопы расставлены на ширину примерно двенадцать дюймов (30 см), носки чуть-чуть повернуты вовнутрь. Начав выполнять это с согнутыми в коленях ногами, человек выпрямляет их, пока не возникает напряжения в мышцах, расположенных на задней поверхности ног. Однако ноги не следует полностью выпрямлять. Нужно держать это положение около минуты или больше, до тех пор, пока человек дышит легко и глубоко. Когда ощущение попадает в ноги, они начнут вибрировать, когда оно достигает ступней, в них может начаться покалывание. Пациенты, выполняющие это упражнение, иногда говорят, что чувствуют себя «укоренившимися», когда это происходит; они могут даже ощущать свои ноги вросшими в пол.
Ощущение «укорененности», или «заземленноети», наличие «устойчивости», или «выносливости», являются важными и. как мне кажется, редкими человеческими ценностями. Автомобиль лишил нас использования наших ног и ступней в полной мере. А путешествия по воздуху полностью оторвали нас от земли. Однако их основное действие на тело является больше косвенным, чем направленным.

Через связь с миром душа избегает узкой ограниченности себя без утраты чувства себя.

Если человек не заботится о своем теле, то это потому, что он боится осознавать или ощущать свои чувства.

Человек является целостной суммой своего жизненного опыта, каждая часть которого зарегистрирована в его личности и структурно отражена в его теле.

Человек не может добиться успеха в жизни, сражаясь с самим собой. Попытка победить свое тело обречена на провал.

Эмпатия — функция проективной идентификации, когда один человек способен почувствовать себя на месте другого и продолжает осознавать собственную идентичность как самостоятельная личность.

Если человек не заботится о своем теле, то это потому, что он боится осознавать или ощущать свои чувства. Когда чувства имеют угрожающий характер, они обычно подавляются. Это происходит посредством развития хронического мышечного напряжения, которое не дает любому потоку возбуждения или спонтанному движению развиться в соответствующих областях. Люди часто подавляют свой страх, так как он вызывает парализующий эффект, свою ярость, потому что она слишком опасна, и свое отчаяние, потому что оно слишком обескураживающе. Они будут также подавлять свое осознание боли, такое, как боль несбывшегося сильного желания, потому что не могут выдерживать эту боль. Подавление чувств уменьшает состояние возбуждения в теле и снижает возможность разума сосредоточиваться. Это — первичная причина потери силы разума. В большинстве случаев наш разум занят потребностью все контролировать в ущерб более живому восприятию жизни.

Знания становятся понятными, когда они соединяются с чувствами.

Под угрозой провала на экзамене или наказания мы можем впихнуть какую-то информацию в его голову. К несчастью, информация не переходит в знания, пока она не соприкасается с опытом. Мы постоянно недооцениваем тот факт, что опыт есть телесный феномен. Человек ощущает только то, что происходит в его теле. Степень живости тела определяется тем, насколько человек бодр или подавлен. Когда события, происходящие во внешнем мире, действуют на тело, человек переживает их, но то, что он действительно чувствует, является результатом их воздействия на его тело.

В настоящее время мы привыкли говорить, что разделение тела и разума есть продукт человеческой мысли, что разум и тело в действительности есть единое целое. Слишком долго мы рассматривали их как влияющие друг на друга, но не связанные друг с другом напрямую части. Это отношение практически не изменилось. Наш образовательный процесс все еще разделен на умственное и физическое, у которых нет ничего общего. Некоторые учителя физкультуры верят, что они могут повлиять на способность детей учиться, занимаясь с ними гимнастикой или атлетикой. Но на самом деле так случается редко. Однако если разум и тело составляют единое целое, правильное физическое воспитание может быть в то же время правильным духовным воспитанием, и наоборот.