Я и Я

Татьяна Кигим Телепорт Потрескавшиеся бетонные плиты и пожухлая трава чудесно контрастировали с огромным, семь на семь, щитом с надписью: «Экспансия Земли – Телепорт №1. За нами будущее!» Краска облезла, некоторые буквы читались с трудом. Над всем пространством огороженного и охраняемого объекта стоял запах гари – этим летом сильно горела степь – и пыли, вездесущей пыли, покрывавшей здесь все: от камуфляжа до пустых бочек из-под авиационного топлива, непонятно каким образом оказавшихся в царстве высоких транскосмических технологий. – Во забросило-то! – прокомментировал бородатый офицер, выдувая пыль из лелеемой «бригитты». – Наверняка на Зерне и то пейзаж покраше... Какого надо было ставить телепорт в глуши, до которой или вертолетом, или на верблюде? Секретность, мать ее... База переброски, как и девяносто процентов иных объектов, находящихся на балансе военных, остро страдала от нехватки средств. Сокращение штатов и вооружения шло с тяжелейшим скрипом; в то же время объединенная Земля практически не нуждалась в артефактах своего боевого прошлого. – Давно надо было провести реорганизацию, – пробормотал молодой человек в пятнистой панаме. Он сегодня побрился и очень об этом жалел – с недельной щетиной он выглядел старше своих девятнадцати. – Для того чтобы раз в год отправить на Зерну или Ханую ударную группу, совершенно необязательно содержать все эти бараки со столетним хламом. Лучше использовать средства для модернизации техники. Например, вместо этого «байконура» создать небольшую, но современную базу переброски. Стекло и хром, как в аэропортах. А то смотреть стыдно на эти «биотуалеты»... Верно я говорю? – Верно, – откликнулась девушка в камуфляже, меланхолично жуя жвачку. – Вот и скажи об этом своему папаше, он же у тебя большая шишка. Юноша покраснел. Его отцом действительно был генерал Савельев, и это доставляло сыну массу неудобств в Академии и на службе: всегда находился хвостолиз из преподавателей или офицеров, который норовил сделать «сынку» поблажку в надежде на благоволение родителя. А Грише Савельеву эти поблажки были ни к чему. Он с детства знал, что родился солдатом, и собирался честно пройти все ступени от пешки до ферзя. И никак иначе. Плюхнув рюкзак около своей группы, уже расположившейся на бетоне, он поднес бинокль к глазам и съерничал: – На горизонте вижу приготовления к торжественной отправке! «Биотуалеты» заправлены дерьмом и готовы к старту... Кое-кто ухмыльнулся: «биотуалетами» тут называли