Пока смертные спят

Глория просила его полюбить ее настолько, чтобы разъяриться.
Мир просил его полюбить настолько, чтобы разъяриться.

Пока играет музыка, — сказала Мэри, — и джентльмен гордится своей леди, ничто не имеет значения.

– Видишь ли, с деньгами надо построже, – сказал Бен. – Задумаешь схитрить, они обязательно расскажут о твоих намерениях. – Он снял ногу с подоконника. – Пожадничаешь, не замедлят поведать о твоей жадности миру. – Он затушил сигару. – Решишь обидеть кого-нибудь, и будь уверена, они не станут стесняться. Протяни пальчик, отхватят руку по локоть

– Рядовой врач, – хмыкнула Глория, – собственную задницу обеими руками не найдет.

Знаешь, встречая людей вроде тебя, я понимаю, что в этой стране можно состариться и так ничего и не увидеть. С такими, как ты, никогда ничего не происходит.

Они и из людей умудрились науку сделать? Сумасшедшая, должно быть, наука получилась.
– Она еще в младенчестве, – сказал Джордж.

Для старика с книгой это было чудовищное открытие. Оказывается, человек на закате лет может оскорбить не менее жестоко, чем самый грубый, крикливый юнец.

Горячая латиноамериканская музыка сквозь уши просочилась под стриженый ежик, не застала никого дома и взяла под контроль долговязое худое тело.

Он сказал как-то, что самые омерзительные формы жизни – крысы, пиявки и пиарщики… в порядке возрастания мерзости.

Понимаю, – ответил Гарри. – Но могло быть и хуже. У тебя хоть мама гостит, а ко мне вот регулярно наведывается теща