Паутина из шрамов

итоге, они дали мне семь доз морфина, и только после этого я почувствовал некоторое облегчение.

Это действительно тёмный, тяжёлый и разрушительный опыт, но променял бы я его на жизнь нормального человека? Чёрт возьми, нет. Это было отвратительно, и ничто не ранит так сильно, но я бы ни на минуту не усомнился в своём выборе. Всё дело в том, чтобы ценить каждую эмоцию в спектре чувств и жить для неё.

что является одним из лучших определений сумасшествия — делать одно и то же снова и снова и ожидать, что результат будет другим

Впоследствии она говорила ”Я живу в однокомнатном доме в пригороде Венеции с 1967. Я имела дело с Джимом Моррисоном еще до того, как ты начал гадить в свои ползунки. Единственное, что есть у меня в доме, так это постеры Чегивары, Нейла Янга и постер Red Hot Chili Peppes с носками на членах."

«Что произойдет? Гитарист умер, ударные увольняются, вокалист весит на веревочке над пропастью. Что теперь случится?»

нас был выбор: наскрести вместе достаточно денег, чтобы заплатить арендную плату за следующий месяц, или пойти и купить кожаные куртки отличного качества, абсолютно требуемый этикетом каждого уважающего себя панка предмет. И мы направились на Мелроуз Авеню, который становился центром клёвой старой одежды.

вести себя как придурки и корчиться было нашим естественным ответом всем этим людям, объявляющим себя совершенством.

Мы называли себя Затычка-Пузырь и Сутенёры Сисек (Spigot Blister and the Chest Pimps).

Однажды я даже превратил приём наркотиков в странный арт-проект. Я был ещё в Фэйрфэкс, и у меня с Хайей была ссора. Она игнорировала меня пару дней, поэтому я приехал в магазин её отца, где она работала. Я встал перед её машиной и средь бела дня воткнул пустой шприц себе в руку и вытянул несколько кубических сантиметров свежей крови. Потом я подошёл к её машине, впрыснул кровь прямо на ладонь, размазал её по рту и оставил кровавые поцелуи по всему её лобовому стеклу и боковому водительскому стеклу.

Я не понимал, что это дорога к смерти и безумию, я просто воспринимал это как прекрасное, прекрасное ощущение.
Насколько это чувство наполнено эйфорией, настолько кокаиновое похмелье наполнено ужасом. Десять кругов ада Данте. Ты попадаешь в тёмное, демоническое, угнетающее место в агонии дискомфорта, потому что все те химические элементы, которые обычно медленно выходят из организма, чтобы поддерживать тебя в комфорте в твоей коже, теперь исчезли, и у тебя нет ничего внутри, что бы могло поддерживать тебя в нормальном состоянии.