Изучая язык животных

Джеффри Мэссон и Сьюзан Мак­карти [13] обстоятельно

аше шестое чувство» [1] психолог Беллерут Напарстек

Буна «Родство со всем живым». Когда я

Примечания автора к тексту
Я старалась везде, где это возможно, избегать местоимения «оно», когда речь шла о животном. Животные — не бездушные предметы и у них есть пол, но какое именно местоимение надо тогда использовать? По правилам надо использовать в таких случаях местоимение «он». Я решила употреблять оба местоимения — «он» и «она» — во всех главах. Я также старалась не превращать животных в неодушевленные, лишенные собственной воли предметы, используя слово «владелец» при описании людей, имеющих партнерские отношения с животными. Вместо этого я использую термин «человек животного» или «семья животного»1.
Введение
Вся наша родня
Когда я впервые встретила Уискерс, молодую черную кобылу-мустанга, она боялась всего на свете, и справиться с ней было невоз­можно. Ее нельзя было помыть, надеть на нее защитную маску от мух или спокойно провести по конюшне. Никто не знал, что именно с ней произошло, но, видимо, обращались с ней крайне жестоко, судя по ее поведению. Когда я поговорила с ней при помощи бессловесного язы­ка интуиции, она рассказала мне свою историю. Она показала мне об­раз ее матери, которую убивают поймавшие их обеих люди. Затем я увидела образы тех же людей, дразнящих и насмехающихся над Уискерс, потому что она была такой напуганной и нервной. Я уловила все­поглощающее чувство одиночества и страха, а также горечь потери ма­тери. Она объяснила, что больше не могла доверять людям, и я пре­красно ее понимала.
Что я могла сделать для этой маленькой кобылки, с которой так ужасно обращались люди? Я посылала ей чувство любви и образы воз­можного будущего, в котором она будет жить в счастье и спокойствии. Я сказала ей, что случившееся с ней было ужасным; ни одна лошадь не должна подвергаться такому. Я пообещала ей, что она всегда будет жить с ее нынешней семьей и что с ней больше никогда не будут пло­хо обращаться. Уискерс попросила себе новое имя, и мне в голову при­шло имя «Сэди».
Сэди было нужно то, что понадобилось бы любому человеку в дан­ной ситуации: кто-то, кто выслушал бы ее историю, поддержал бы ее и заверил, что будущая жизнь станет более счастливой, чтобы она смогла избавиться от горя, озлобленности и страха, чтобы она смогла позво­лить любящим ее людям подарить ей новую жизнь. После нашей бесе­ды Сэди снова начала доверять людям. На следующее утро она впер­вые позволила человеку надеть на нее маску от мух. Я смогла помочь Сэди, потому что научилась говорить на ее языке — на языке интуи­тивной коммуникации, языке всего живого в этом мире.
В тот день, когда мы с Сэди говорили, мы с ней телепатически об­менялись мыслями, чувствами и образами — именно так работает ин­туитивная коммуникация. Я полностью полагалась на мою интуицию, или чутье, чтобы передавать или получать информацию телепатически. Часто, чтобы описать эту способность устанавливать связь без слов, используют термин «звериная коммуникация». В этой книге я исполь­зую термин «интуитивная коммуникация»2, потому что он описывает не только способность общаться таким образом с четвероногими жи­вотными, но также способность вступать в контакт со всеми живыми существами. Без слов можно общаться со всеми — от светлячков до горных львов, а также с растениями, реками, горами, любыми элемен­тами пейзажа и природными стихиями.
Я знаю, что это кажется невероятным, и не жду, что вы поверите, не получив доказательств. Лично я собрала достаточное количество под­твержденных случаев, в основном работая с животными, чтобы быть уверенной в существовании этой способности. Я доказала себе, что это реально. Надеюсь, что смогу помочь и вам решить эту непростую для многих задачу.
Представители традиционных культур рассматривают интуитив­ную коммуникацию как нормальное для человека поведение. Для них животные, растения и даже элементы ландшафта — все члены семьи; у каждой формы жизни есть чувства, разум, душа и способность к ком­муникации вне зависимости от формы и вида. Подобное отношение можно увидеть в словах старейшины племени винту из Калифорнии по поводу урона, нанесенного природе из-за «золотой лихорадки» в этом штате:
«Белым людям никогда не было дела до земли, оленей или медведей. Когда мы, индейцы, убиваем ради мяса, мы съедаем его целиком. Когда мы выкапываем коренья, мы делаем небольшие углубления. Когда мы строим дома, мы копаем небольшие ямы. Когда мы сжигаем траву из-за саранчи, мы не разрушаем все. Мы стряхиваем с деревьев желуди и шишки. Мы не вырубаем деревья. Мы используем только мертвое дерево. Но белые люди распахивают землю, выкорчевывают деревья, убивают все. Дерево гово­рит: „Нет. Мне больно. Не причиняйте мне боли". Но они срубают его и разрезают на части. Дух земли ненавидит их. Они уничтожают деревья и глубоко распахивают землю. Они пилят деревья, которым от этого боль­но. Индейцы никогда никому не делают больно, но белые люди