Изгоняющий дьявола

Закрыв глаза, Киндерман тихо процитировал начало стихотворения Льюиса Кэрролла «Бармаглот»: «Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве, и хрюкотали зелюки, как мюмзики в мове»[11].

Это был еще один его трюк по очищению сознания.

конце концов он глубоко вздохнул, закрыл глаза и мысленно сообщил себе, как делал всегда, когда хотел очистить мозг для свежей точки зрения: «Ментальная финальная распродажа! Залежалый товар должен уйти!»

Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, – потому что много бесов вошло в него.

Мосула.

– Allah ma’ak, chawaga.

На обратной стороне надпись: «То, что мы даем бедным, это то, что мы заберем с собой, когда умрем».

…in nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti. Amen.

Мне думается, что вера в Бога не имеет никакого отношения к разуму. В конечном итоге это вопрос любви, согласие с тем, что Бог, возможно, тоже любит нас.

Даже во сне боль, которую невозможно забыть, падает капля за каплей на сердце, пока в нашем собственном отчаянии, против нашей воли не придет мудрость через страшную милость Бога.
Эсхил «Агамемнон»

– Бёрк, свет уходит, – обеспокоенно заметил ассистент режиссера.

– Да он уходит во всем этом гребаном мире.

из