Дэвид Лазба

Деньги — это штуки, ради которых ты учишь и делаешь то, что тебе не нравится, возможно даже, ненавидишь.

В конечном счете, муж сестры срывается, делает шаг назад, разворачивается и уходит прочь, все-таки отвечая на звонок. Я провожаю его пронзительным взглядом, но ему нет никакого дела до того, что тут происходит. Мало того, что он даже не попросил прощения, так еще и громко разговаривает, размахивая руками, а затем резко начинает хохотать. Всем становится откровенно стыдно за его необузданность. Своим куцым умом он, вдруг, соображает, что напрасно рассмеялся, но, видимо, звонок донельзя значимый. Это, по всей видимости, его начальник, перед которым он готов прыгать, как собачонка, лишь бы угодить и польстить ему.

Я приобрел черную краску и малярную кисть, хочу порисовать что-нибудь на этой пустой белой стене. Никогда раньше такого не делал, но всегда имел большое желание. Эта идея несет в себе одновременно двойной характер — разрушение и творение. Даже не знаю, что мне нравится больше. Уничтожая что-либо, ты ощущаешь некое высвобождение. Впервые я почувствовал это, когда подрался. Один пацан весь пятый класс бесконечно донимал меня, и, решившись, я сломал его. Повалил на землю и выбил из гада всю дурь. С тех пор я понял, как находить общий язык с ровесниками и, в целом, парнями. Затем я отправился на секцию боевых искусств и осознал там, что причинять боль людям — плохо, но занимаясь этим, развивая тело, характер и умения, я нивелировал зло, присущее насилию, преобразовывая с минуса на плюс. И в итоге окончательно разрушил в себе желание драться, применяя навыки причинения насилия для собственного развития.