Эдвард Резерфорд

Король мог собрать свою дань тремя основными способами. Первым был ежегодный откуп графств. Остальные сводились к сбору произвольных налогов, идущих на те или иные цели по усмотрению короля и его советников. Это была либо субсидия, теоретически – дар, приносившийся монарху всеми его баронами; либо пошлина – фиксированный подушный налог со всех полноправных подданных, особенно в городах.

Англосаксонский аристократ похвалялся своим воинским родом, но благородство его, по сути, определялось достатком. Человек, богатый землями, слыл благородным; зажиточные лондонские купцы стали танами. Во время войн они командовали английскими рекрутами, набранными с их земель.

Норманны, явившиеся им на смену, были полностью обособлены от английского люда. Годфруа мог править поместьем в Эйвонсфорде так же, как его саксонский предшественник, но у него было еще одно в Нормандии. Он мог говорить по-английски, но его родным языком оставался французский. Он не водил своих крестьян на войну, так как от необученных рекрутов толку мало. Войска Львиного Сердца были наемными – неистовые лучники из Уэльса и страшные рутьеры – наемники с континента. Рыцарь мог быть и богат, и крайне беден. Булл мог дважды купить того же Годфруа. Но тот принадлежал к европейской военной аристократии – касте, объединившейся в огромное братство и с презрением взиравшей на всех остальных. Это восприятие благородства, единожды укоренившись в островной Британии, лишило ее покоя.

Если коротко, сир, то кое-кто из друзей и министров короля злоупотребил ими, и мы требуем призвать их к ответу.

До тех же пор, продолжил спикер, палата общин отказывается даже обсуждать выделение королю каких бы то ни было денег. И это уже не петиция, а требование. Дерзость неслыханная.